Империя зла. Вызываю огонь на себя - Александр Гущин

– Ёжику надо выжить, дойти до места рандеву, передать подарок другу, а потом искать невесту! От любви иголки ёжиков становятся мягче пуха! – философствовал подопытный клиент советской тайной полиции.

Главный сантехник теплохода «Михаил Лермонтов» товарищ Гаевский не работал дилетантски, как «матросы» флагмана. У системного механика Гаевского в подчинении было несколько мотористов—сантехников. Против такого подопытного как Гущин, Гаевский разработал методику провокационной вербовки с использованием технических средств.

Примечание эксперта ФСБ: секретная методика вербовки, научные труды внутреннего шпиона Гаевского изъяты из произведения и засекречены до 2099 года.

Федосеев наблюдал, что на сексуальном страхе работники КГБ и ГРУ так и не смогли завербовать деревенского простофилю.

По дыму на бане пару не угадаешь

Нейролингвистическим кодированием мозга, с помощью контрольных слов ответов, выявили, что Гущин подсознательно боится бани. Что-то, когда-то, где-то, в какой-то бане с ним что-то происходило. Провели опыт «параллельного страха», когда испытуемый клиент разведки не будет распространять определенную информацию. Позорная информация засекречена в мозгу человека параллельным страхом. Страх отключает память.

Штурман Валентин Говорушкин пригласил матроса в судовую баню и рассказал голому Гущину, что на рыболовном сейнере рыбаки били главного старшего помощника капитана Сигеля Виталия Теодоровича по морде треской! Было за что!

Гущин не распространил эту сплетню! Молчал клиент!

Виталий Теодорович Сигель, который и проводил эту операцию по зомбированию, был очень доволен. Гущин на уровне подсознания боится бани! Гущиным легко управлять параллельным страхом!

Примечание эксперта: Отчество штурмана Говорушкина изъято из произведения и засекречено, так как он, будучи уже капитаном дальнего плавания возглавляет подконтрольную ФСБ петербургскую лоцманскую организацию, как сотрудник спецслужб, он ещё засекречен.

Федосеев Михаил Исаевич, проанализировав факты деяний деятелей спецслужб СССР, спросил незадачливого философа:

– Почему боишься бани, когда наводят вопрос на подсознание? Что же произошло в селе Марковка, в саманной баньке, которая и топится-то по-черному?

Чем породил, тем и убью

– Онанизмом в бане занимался пару раз, лет в пятнадцать. Онанизм обеспокоил советскую разведку. Твоих разведчиков дед, чем породил, тем и убью, – косноязычно пояснял мореход-зомби.

– Сам породил, сам и убью, – поправлял косноязычника дед Лапа.

Разговор происходил на речке Кермешка, на Черном озере, что недалеко от развалин села Новотоцкого. В тот день Гущин поймал на живца зубастую щуку.

Превращение моряка в зомби

На берегу Александр познакомился с Трубицином. Одногодок Александра, Трубицин, хорошо знал Ленинград. Водил друга «по лебедям». Знакомил со знаменитыми пивными барами.

По таинственной случайности Гущин и Трубицин оказались на одном теплоходе. Сотрудника ГРУ Трубицина и матроса Гущина отселили в спецкаюту. Операцию по зомбированию личности Гущина провели в пассажирской, оборудованной шпионскими камерами спецкаюте флагмана.

Нейролингвистическое кодирование использовало все страхи вербуемого, включая его страх перед педерастией. Трубицын, притворившись пьяным переоделся в женскую одежду. Трубицын изображал гомика.

Вечером, на корме теплохода «Михаил Лермонтов», который по Атлантическому океану полным ходом несся к коммунизму, произошла контрольная проверка. По незаметной команде советских психофизиков, пьяный Гущин, смеясь, сделал попытку перешагивания за борт. ГРУ поняло, что этого человека, по команде, можно заставить совершить самоубийство. Сотрудник ГРУ «моторист», тот самый цыган Уваров, который тоже очутился на флагмане Балтийского морского пароходства, подтвердил этот факт. Михаил Исаевич Федосеев пишет, что Уваров и Трубицын «на чужом х…ю въехали в рай». Выполнили задание. На досье Гущина появилась спецпометка, означающая, что этого человека можно использовать как козла отпущения, как зомби.

Кто такой зомби?

Зомби – носитель секретной информации. Зомби по команде готов к самоуничтожению. Человек-зомби готов к самоубийству. Федосеев предполагал, что матроса Гущина в будущем могут сделать директором банка или Генеральным директором крупной фирмы. В таких банках и фирмах цивилизованные службы размещают засекреченные капиталы, кои нужны для спецопераций. В случае тревоги директор банка или директор фирмы прилюдно совершает самоубийство, уголовное дело прекращается. Денег не найти. Цивилизованные разведки мира так прячут концы. Не в воду, а в прилюдное самоубийство лоха.

Гущин-зомби легко подтвердил факт пьянства барменов теплохода, когда те вели по трапу еле волочащего ноги приятеля. На самом же деле бармены были трезвы. У приятеля случился сердечный приступ.

Примечание эксперта: Возраст, имя и отечество барменов и сотрудника ГРУ Уварова не приводятся, так как в настоящее время они выполняют секретные и ответственнейшие государственные задания.

Отчего Америка и Европа не любят Россию?

Федосеев фамилии мореходов отмечал в судовой роли, записывал, затем отправлял информацию о методике работы советских психофизиков в американские или в английские разведывательные ведомства.

Сведения шпион переправлял через Оренбург, где на Рыбаковской улице у него была явочная квартира. Фамилии советских моряков-разведчиков начинались с имени капитана Арама Михайловича Оганова, которого Михаил Исаевич звал «Погановым». Дед Лапа уверял Александра, в том, что «Поганов» армянин, что его фамилия Поганян, что капитан «Поганов» знает, что происходит на его лайнере, он и санкционирует психологический беспредел спецслужб.

На измышления шпиона Гущин отвечал злобным смешком философа:

– Дед, ты сам гебешник, озлобился на свою организацию, чернишь всех по-привычке. Не верю, что старшие помощники капитана Сименский, Сигель Виталий, Чухонцев Виктор Иванович, Попов Николай Гаврилович, начальник радиостанции Зинченко, штурманы Рассказовский, Фролов, Говорушкин, 5-й помощник Устиянц, электрорадионавигатор Коршунов, электромеханик Бабаян, Жора Апаков, киномеханик Гапонов, столяр Костромин, матросы Николай Шалагаев, Шаранов, Кузнецов и те матросы, мотористы, официанты, стюардессы, курсант ЛВИМУ Чекиров, о которых тебе рассказывал, что они сотрудники КГБ – не верю.

Михаил Федосеев разъяснял философу-простофиле методы работы чиновников Империи зла.

– Память народа отнимают! Засекречивают очевидное! Секретность – воровство памяти народа! – кричал на всю степь предатель Родины.

Беглый шпион пояснял, почему Гущин потерял память в армии, в городе Донецке. Второй раз советский лох потерял память, когда ему приказали сопровождать в Нью-Йорке старшего помощника капитана Попова Николая Гавриловича.

– Тебя он привел в офис, где вкололи тебе, дурачине, инъекцию истины. Все сказал представителям разведки. Сделали так, что этого не помнишь. Из тебя зомби хотят сделать. Ты какой-то сверхчувствительный сенсор, что наболтал о себе, не знаю, но разведка страны Советов взбесилась. Не оставят теперь в покое. Тебя любовница Попова Николая Гавриловича курирует. А может она и не любовница, просто спровоцировала, что ты их застукал в каюте, теперь разведчики ждут, будешь ты болтать об этом на матросских вечеринках или нет. Проводят опыты методом отключения памяти с помощью твоих детских страхов.

Сотрудники КГБ и ГРУ преступили человеческие законы, и сами стали вне закона

Отвечал Гущин лукаво, не торопясь:

– Себя помню с двух лет. Твоя разведка у меня на крючке. Нашли младенченские страхи, думают построить на несчастье бизнес. На чужом несчастье счастье не построить. Не читали Достоевского о слезе младенца.

Преступили законы человеческие, тем самым стали вне закона. Не верю, что они разведчики. Настоящие разведчики по-дилетантски не работают!

– Рыжий Пашка Шатун тоже представитель спецслужб? – смеялся философ.

– Его списали с парохода за драку! Если он выполнял поручения поганых гебешников, то, наверное, по принуждению.

– Балбес, балбес ты, не философ, – с улыбкой, глядя на лицо не вербуемого, говорил матерый шпион.

Федосеев мог объяснить судовому плотнику, что обычный ход спецслужб – сделать соответствующую характеристику сотруднику. Пашка Шатун направляется в уголовную среду работать, его искусственно чернят перед общественным мнением. Михаил Исаевич знал, кто из членов экипажа пассажирского лайнера сотрудник КГБ, а кто сотрудник ГРУ. На судне шла злобная борьба за первенство между этими организациями.